«Историю Волгодонска еще предстоит написать»: историк Игорь Щербаков

В рубрике «Лица города» «Блокнот Волгодонска» встретился с известным городе педагогом и историком, кандидатом исторических наук Игорем Щербаковым.

Игорь Щербаков много лет был «лицом» власти. С 1998 по 2007 годы он работал специалистом и впоследствии руководителем пресс-службы администрации города, позднее преподавал историю в городских вузах, а сейчас работает заместителем директора станции юных техников по учебно-воспитательной работе. Краеведам и всем любителям истории Волгодонска Игорь Щербаков известен как автор ряда изданий о Волгодонске и цикла краеведческих статей в городской прессе. В беседе в «Блокнотом Волгодонска» Игорь Щербаков рассказал о работе в местных органах власти, учебе на истфаке и современном состоянии изучения прошлого нашего города.

– Расскажите о Вашем детстве. Как Щербаковы оказались в Волгодонске? Каким тогда был город?

- Я в Волгодонске с 1975 года. Приехали мы сюда всей семьей, когда мне было пять лет. Родители – строители-инженеры, строили объекты особой государственной важности. До 1975 года моя семья проживала в Тольятти, отец строил ГЭС на Волге, а затем новый город (Автозаводской район – «Блокнот») и Волжский автомобильный завод. Когда мы приехали в Волгодонск, то отцу, а он был специалистом-гидроинженером, по прямой специальности работы не нашлось, и его направили начальником участка на кровельные работы на «Атоммаше». Работал он в такой уникальной для Волгодонска организации как СУ-2 «Спецпромстрой», которая занималась кровельными работами на всех важнейших объектах города. Отец сохранил контакты с «Гидроспецстроем» и периодически консультировал коллег по старой памяти.

- Вы оказались ровесником нового Волгодонска. Какие наиболее яркие воспоминания сохраниться от 70-80-х годов?

- Когда только приехали в Волгодонск, то нас поселили в доме на улице 50 лет СССР, 4. Этот дом находился рядом с трестом «Волгодонскэнергострой», где позднее разместился эколого-исторический музей. Своими глазами видел, как с вокзала студенты в куртках ВССО (Всесоюзные студенческие строительные отряды – «Блокнот)», «комсомольцы-добровольцы» в тюбетейках, каких-то национальных головных уборах шли к конторе «Волгодонсэнергостроя», где и ждали своего распределения. В нашем же доме кто только не жил. Рядом заселили «химиков», расконвоированных заключенных. Были среди них интересные люди, но и проблем они доставляли с лихвой. Часто устраивали между собой драки, а мы, дети, в это время старались сидеть тихо в комнате и не высовываться, ведь все взрослые были на работе. Один раз мама приходит домой, а я с одним из «химиков» играю в шахматы. Просто у заключенного не оказалось ключа к комнате по соседству и он запросто поросился погреться. А взамен предложил научить играть в шахматы (школа шахмат оказалась хорошей – потом дошел до 1 разряда). На работе у отца половина рабочих была «химики», он о них очень уважительно отзывался. Такое повелось со времен войны, когда он «лихих ребят» – штрафников – на броне возил, а они и близко не подпускали к его боевой машине вражеских истребителей танков. В то время мы жили своеобразной коммуной. Позднее сотрудники СУ-2 сами построили два дома в «гармошке» – Ленина, 103 и 105. Тогда обороты у строительных организаций были такими бешеными, что всегда находились деньги и материалы на строительство жилья для своих работников. Родителей в детстве видел не часто. Они рано уезжали, поздно возвращались – весь день проводили на работе. Вообще, все строители-коллеги в «гармошке» жили как одна семья: дети учились вместе, рядом даже дачные участки получили. Тогда было ощущение «своего района»: везде были свои друзья, готовые прийти на помощь. Тогда связи между людьми были намного крепче и честнее.

- Как Вы решили стать историком?

- Любовью к истории меня заразил учитель школы № 5 Вячеслав Герцевич Итин. В 1987 году я поехал поступать в Куйбышев на истфак. Сдал все экзамены на отлично, но вперед прошли абитуриенты-афганцы и другие льготники, выпускники подготовительного отделения, а оставшиеся места разобрали медалисты, получившие на первом же экзамене «отлично». Тогда я даже обрадовался, что пойду в армию. Еще в школе хотел поступить в Львовское военно-политическое училище, стать военным журналистом, но не прошел медкомиссию по зрению. В мае 1988 года призвался в армию и попал в учебную часть по подготовке радиомастеров в Минске. По распределению попал в 128 гвардейскую дважды краснознаменную дивизию в Мукачево в Закарпатье (ныне 128 горно-пехотная бригада, разбитая под Дебальцево в 2015 году). Военная часть находилась под стенами средневекового замка. Служба поддержала интерес к истории, ведь по роду занятий пришлось посетить большинство пунктов дислокации дивизии, разбросанной по всему Закарпатью. В 1990 году призыв на Западной Украине был фактически сорван, поэтому нас демобилизовали только в конце июня. Едва успел к вступительным экзаменам в Днепропетровский государственный университет. Поступил еще при СССР, а на первом курсе оказался уже в «незалежной» Украине. Исторический факультет оказался рассадником националистов. Днепропетровск был и сейчас остается русскоязычным городом, но на истфаке уже тогда витал дух крайнего национализма. Так, на курс старше учился нынешний мэр Днепра – скандально известный Борис Филатов, пересекался с ним во время игры в баскетбол. Со мной учился нынешний депутат верховной Рады Андрей Денисенко. Многие преподаватели сразу поменяли политическую ориентацию и приняли доктрину интегрального украинского национализма. Сыграла свою роль и общая ангажированность историографии. Стремление быстро заполнить белые пятна и лакуны будоражило молодые умы. Помню, как на научной конференции 500-летия запорожского казачества впервые столкнулся лицом к лицу с толпой украинский националистов, попытавшихся устроить беспорядки: перекошенные от злобы лица, запах адреналина от идущих на конфликт, напор, стремление к насилию. Все это мы видим на Украине и сейчас. Вдобавок, уважаемый мною профессор Василий Трофимович Сиротенко (о нем есть богатый и обширный материал в Википедии) прочитал лекцию о националистическом будущем на Украине – такое своеобразное пророчество. Ученый подобное видел изнутри, более чем полсотни лет назад, когда был разведчиком, и ему не доверять было нельзя. Поэтому к 1995 году я принял решение уехать на родину в Волгодонск.

- Бытует мнение, что попасть на муниципальную службу, а тем более возглавить структурное подразделение администрации города весьма непросто. Как удалось поступить на работу в органы местного самоуправления?

- Когда я вернулся в Волгодонск, то город после семи лет отсутствия не узнал. 1995 год – работы нет. Устроился работать в школу, в свою родную «пятую». Закупил методическую литературу, а первую зарплату выдали только через три месяца. После решил уйти в науку. Переехал в Ростов, где в 2002 году уже в период работы в администрации города защитил кандидатскую диссертацию по теме «Германские инвестиции и предприниматели в промышленности Юга России (70-е гг. XIX в. – 1914 г.)». В аспирантуре сошелся с людьми, которые были знакомы с работниками нашей мэрии, плюс к тому же меня немного знал Сергей Горбунов по стачкомовскому движению учителей, благодаря которому он и пришел к руководству городом – его визитка, где он еще директор Частного предприятия «ГОСТ», где-то хранится в домашнем архиве. Так я стал работать в муниципальной информационной службе – МИС (пресс-службе) администрации Волгодонска под руководством Натальи Шелимовой.

- Расскажите о работе в администрации городе и как вы решили заняться краеведением?

- В те годы работа на должности пресс-секретаря приносила настоящий драйв. Тогда еще не сложилось такого бюрократического засилья в госуправлении и работа в муниципальной службе носила более творческий характер. Начинал работать в команде Сергея Горбунова, продолжил – при Александре Клейменове, а завершил – при Викторе Фирсове. Тогда же впервые занялся и историей Волгодонска. Приходилось готовить в формате службы протокола поздравления и наградные листы для ветеранов и старожилов города. Через эту призму познакомился со многими ветеранами, давшими ценные краеведческие материалы. Отдельно стоит отметить знакомство со старожилом города Сагиным Евгением Алексеевичем, к сожалению, недавно скончавшимся. Это был человек поразительной скромности и с потрясающей памятью. Помню, что знакомство с ним началось с конфликта. Он пришел в администрацию по поводу составления списка известных волгодонцев для очередного глянцевого издания. «А чего это меня в «великие» ставят? Есть и более достойные люди!” – заявил тогда он и сразу перечислил целый список заслуженных волгодонцев. Участвовал во многих проектах Волгодонского художественного музея вместе с Петром Андреевичем Головко (в фонды передал и всю свою уникальную историческую библиотеку), поддерживал крепкие товарищеские отношения с Рубашевским Давидом Владимировичем, Николайчиком Виктором Иосифовичем, Андреевым Анатолием Васильевичем, Платоновым Григорием Анатольевичем – теми, кому небезразлична судьба Волгодонска и его история, конечно же, почти со всеми известными в городе журналистами. После большого перерыва при поддержке администрации начали издавать буклеты о Волгодонске и истории города.

- Итоги работы Александра Клейменова на посту мэра города многие жители Волгодонска до сих пор оценивают скорее отрицательно. Вы согласны с этой точкой зрения как его пресс-секретарь?

- Он имел свои взгляды на происходящее в городе. Многие его недооценивают как мэра. Клейменов активно пытался решить ряд застарелых проблем города, развивать социальную сферу, на фоне борьбы с «Ростовэнерго» активно разрабатывал проекты энергетической независимости Волгодонска (как жаль, что их не дали реализовать). При нем появился новый музей – казачий курень в Красном Яру, тогда начали активно заниматься ремонтом дорог и снова подтолкнули почти заглохнувшую программу повышения эксплуатационной надежности зданий и сооружений – во многом благодаря его связям и настойчивости его заместителя по строительству Михаила Кательвы. Он не чувствовал себя динамичным лидером, не переносил пиара и политиков, не любил подковерные интриги среди чиновников. Клейменов был строителем и им же остался. Пришел на пост едва ли не самым богатым человеком в городе, а когда уходил – «Энергостройсервис» уже развалился в результате потери управления.

У каждого мэра были и «минусы» и «плюсы». Однозначности в такой оценке быть не может, а многие плоды деятельности могут проявиться и через 10 лет.

- О Волгодонске регулярно выходят краеведческие публикации, но интерес к истории города, особенно среди молодежи, остается достаточно низким. Для чего необходимо знать историю родного города и в каком направлении необходимо работать исследователям?

- Без знания истории города невозможно формирование полноценного городского сообщества. Волгодонск – молодой город, а наша история – это память и дань уважения нашим родителям, которые строили и создавали Волгодонск буквально на голом месте. Сама история города написана во многом формально, без привлечения широкой документальной базы и архивов. Так, на самом деле во многом неполно освещена начальная история города времен строительства Цимлянской ГЭС на рубеже 40-50-х годов. Об этом периоде известны общие даты, вроде начала и окончания строительства канала, но сама история этих четырех лет была настолько насыщенной, что все еще требует подробного анализа и описания. Мы слабо представляем начальную историю города «на местности». Все знают «здание под шпилем» и часто считают его одной из старейших построек в городе, но о рабочих поселках Шлюзы и Ново-Соленовский просто забывают, а фактически первое здание пятого строительного участка – его контору – пару лет назад просто разрушили. Исчезают такие знаковые элементы города, как чугунная ограда бывшего парка «Юность» – хотя бы фрагмент оставили и установили возле музея. Строители в бешеном рабочем ритме не только работали, но и создавали уникальные фрески, лепнину, чудные орнаменты, а сейчас все это пакуют под сайдинг или еще хуже того – сбивают молотками. Сейчас поиски немногих оставшихся от рабочих поселков артефактов сродни настоящей археологической экспедиции. Из этого периода часто выбираются наиболее яркие «горячие» моменты, вроде использования труда заключенных. Отлично помню, с какой теплотой Евгений Сагин показывал мне развалины первого городского водозабора. Об этих местах помнят немногие оставшиеся в живых старожилы города. Пока еще есть время, необходимо записывать их воспоминания по заранее составленному списку вопросов. Это же касается и более поздних вех в развитии города. Волгодонск создавался на наших глазах, поэтому сама история города во многом девальвировалась для наших современников. Ждет своего систематизированного описания и история отельных частей и достопримечательностей города. История города сейчас носит во многом описательный характер без глубокого анализа. До сих пор нет работы, в которой бы были раскрыты перспективы развития города в 70-80-е годы. В Волгодонске осталось множество незавершенных проектов, вроде строительства огромного завода «Энергомаш». К слову, проект этого завода отложился в разных архивах и в свободном доступе почти не осталось документов и фотоматериалов о начальной стадии его строительства. Пока в написании истории города использовались в основном местные источники, вроде архивов газет, но для создания исторической работы, даже в региональном аспекте, необходимо привлекать материалы центральных архивов Ростова, Москвы, Волгограда, городов, где находились головные управления трестов и ведомств, которые занимались застройкой и развитием Волгодонска в 60-80-е годы. Например, чтобы моя диссертация была полновесной, пришлось объехать все главные центральные архивы и юг бывшей Российской империи. Не стоит забывать и о семейных архивах. История на уровне отдельной личности и с разных уровней управленческой вертикали отлично дополняет официальную историю.

Кстати, работая в архивах, находил и интересные факты о некоторых предках известных горожан, так, например, в фонде главного таможенного инспектора Одесского архива натолкнулся на подпись некоего Туркан-Суриновича, как потом выяснилось в разговоре с нашим известным застройщиком «Санта-Барбары» – его прямым предком.