Отец-основатель Волгодонска строил «мертвую дорогу» в Сибири и создал лагерный театр

В рубрике «Краеведческий музей» «Блокнот Волгодонска» вспоминает историю жизни основателя нашего города Василия Барабанова.

Начальник Барабанов дал приказ,
Офицеры выполнили враз:
В зону прыгнули солдаты,
Зацепили автоматы,
В БУРы загоняли они нас.
С БУРов выводили нас гурьбой,
По пятёркам становились в строй,
Глухо щёлкали затворы -
И этапом от Печоры
Побрели до станции Джанкой
Популярный в послевоенные годы на севере вариант воровской баллады «Гоп со смыком».
БУР - барак усиленного режима, Джанкой - обиходное название железнодорожной станции и поселка Джинтуй при известковом заводе в Республике Коми

В тихом и тенистом центре Цимлянска рядом с администрацией района находится аллея Героев Цимлы. На ней находятся бюсты самых известных жителей Цимлянска и района, которые достигли больших успехов на профессиональном поприще или внесли большой вклад в развитие района. Из всех увековеченных на аллее героев-партизан, конструкторов оружия, знатных доярок и хлеборобов, только один бюст принадлежат человеку, который является жителем Цимлянска. В самом начале аллеи находится скромный памятник Василию Арсентьевичу Барабанову с датами жизни и указанием: «Герой социалистического труда». В Цимлянске, а скорее в Волгодонске, Василий Барабанов прожил всего два с половиной года, но он является фактическим основателем Волгодонска и нового Цимлянска, переселенного со дна будущего водохранилища. В это время Барабанов возглавлял Управление строительства Цимлянского гидроузла и руководил как самой стройкой, так и гражданской и лагерной администрацией на ней. Василий Барабанов был одной из самой колоритных личностей в системе управления лагерной экономикой, уже в 30-е годы его личность перешла в разряд лагерного фольклора. Выходец из зажиточной крестьянской семьи, он дважды мог быть расстрелян, но сумел пройти через все перипетии нелегких 30-50-х годов и спокойно закончить свою жизнь в Москве в команде Генсека КПСС Никиты Хрущева.

Начальник отделения «УхтПечЛага» Василий Барабанов (слева) и главный инженер Сидоркин на месте закладки шахтного копра шахты №1 «Капитальная», Воркута, Республика Коми, 1936 год. Фотография из фондов Воркутинского музейно-выставочного центра.

Из кулаков в ОГПУ

Родился Василий Арсеньевич Барабанов 21 апреля 1900 года в подмосковном селе Алтуфьево. Само село уже в послевоенные годы было поглощено растущей Москвой, поэтому дом, как и улица где появился на свет Барабанов, не сохранились. Название села позднее было сохранено в одноименной станции метро. Отец будущего начальника лагерных строек был богатым крестьянином. Семья Барабановых содержала целую плантацию клубники в 10 гектаров, фрукты реализовывались на рынках и магазинах Москвы. В дальнейшем «кулацкое происхождение» не раз будет причинять проблемы во время карьерного роста в структурах ОГПУ и НКВД. По возрасту Вася Барабанов не попал на фронты Первой Мировой войны, об его участии в Гражданской войне также ничего неизвестно. В 19 лет он устроился директором Народного дома (клуба) в родном селе, а в 1920 году неожиданно переехал в Петроград, где и поступил Военно-хозяйственную академию РККА на инженерное отделение. В 1922 году Барабанов стал членом партии, а по окончании академии в 1924 году получил приглашение на работу в Объединённое государственное политическое управление (ОГПУ), главной политической спецслужбы СССР. В рамкам этой структуры и ее приемников Барабанов и проработал более 30 лет.

На оперативной и следственной работы в Москве и Средней Азии Барабанов проработал почти 8 лет. Будучи одним из руководителей ОГПУ Московской области Барабанов участвовал в депортации богатых крестьян, таких же, как его отец и семья, «кулаков» в терминологии тех лет. Близкие вспоминали, что в те годы на фоне стресса Барабанов начал пить, и даже подал рапорт об уходе из органов. Но руководство его не отпустило, а перевело на работу, более подходящую образованию молодого специалиста.

В 1933 году его назначают в Главное Управление исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР. Местом новой работы стал Дмитров, где Барабанов стал заместителем руководителя крупнейшего лагеря — центра строительства канала имени Москвы. Канал имени Москвы наряду с Беломоро-Балтийским каналом и Днепрогэсом стал одной из трех крупнейших гидротехнических строек предвоенного СССР. Перевод на «лагерное направление» было связан с инженерным образованием Барабанова, пусть и не профильным. На этом месте жизненный путь Барабанова мог и оборваться. Весной 1935 года на весь канал прогремело дело о «пьяной инспекции».

В ночь на 9 апреля Барабанов и его коллега начальник Культурно-воспитательного отдела лагеря Михаил Филимонов «культурно посидели» и решили устроить ночную инспекцию вверенного им хозяйства. На одном из лагерных участков Василий Барабанов принялся арестовывать одних и премировать других сотрудников. Ночной дежурный по участку неожиданно для себя получил премию в 100 рублей, а четверо других вольнонаемных и заключенных сотрудников отправились под арест. В личном деле Барабанова были зафиксированы жалобы на побои, вымогательства, принуждение к работе осведомителей в лагерной среде. При разборе происшествия глава ОГПУ Генрих Ягода стал упрекать Барабанова: обещал же бросить пить, а слово не сдержал! По результатам расследования, Василий Арсеньевич был лишен членства в партии (но с возможностью восстановления) и отправлен вместе с женой на работу в места «очень отдаленные»: на строительство угольных шахт за Полярный круг. Попойка на самом деле могла спасти жизнь Барабанову. В 1937 году практически все руководство «Дмитровлага» в ходе нового дела «канала имени Москвы» было арестовано и осуждено, многие из бывших товарищей по лагерной администрации были расстреляны. Казнен был и сам Ягода.

Василий Барабанов (в центре), специалисты и руководство стройки №503, Игарка, Красноярский край, 1949 год

Жуткие северные ночи

В 30-е году север современной Республики Коми представлял собой почти безлюдную лесотундру. В этих местах с преимущественным использованием труда заключенных в 30-е годы были заложены два новых шахтерских города — Инта и Воркута, которые должны были обеспечить топливом и сырьем быстрорастущую промышленность Ленинграда и Череповецкий металлургический комбинат, закладка которого состоялась через несколько лет в 1941 году. 1936 году Барабанов вместе с подчиненными ему геологами и инженерами заложил шахту №1 «Капитальная», вокруг которой вырос город Воркута. Уже в 90-е годы в Воркуте планировали даже установить памятник Барабанову.

На новом месте Барабанов быстро прошел путь от начальника отдельного лагерного участка на строительстве железной дороги до начальника отделения «Ухтпечлага». Задачи, поставленные перед лагерем, во многом были трудновыполнимы. Заключенные зимой должны были строить железную дорогу через тундру в отсутствии нормального жилья, питания, медикаментов и одежды. Смертность была колоссальной, но, по некоторым данным, в Москву шли заниженные сводки о смертности, ведь тогда Барабанов оказался между двух огней. В это же время в Москве за антисоветскую пропаганду была арестована его сестра. Две зимы, проведенные на севере, навсегда изменили Барабанова.

Как стать легендой среди зеков

В 1937 году последовало новое ответственное задание. Барабанова назначают помощником начальника Управления железнодорожного строительства НКВД СССР на Дальнем Востоке. В следующие пять лет в преддверии войны с Японией он строит железные дороги и военные аэродромы на восточных рубежах страны. Тогда проявились и черты Барабанова как руководителя, которые принесут ему определенную популярность среди заключенных и вольнонаемных сотрудников.

Среди них - максимально возможное улучшение условий питания, работы и досуга, премирование наиболее отличившихся строителей и сотрудников независимо от их статуса, снижение сроков заключения за перевыполнение плана, разрешение на покидание территории лагеря, но при этом введение введение строгой трудовой дисциплины. Такие меры поощрения применялись и ранее, но Барабанов стал использовать их систематически. Уже в послевоенные годы уровень смертности в лагерях стройки №503 окажется почти в 10 раз меньше, чем в аналогичных зонах за пределами стройки.

В 1941 году (по другим данным в 1942 году) Барабанова восстанавливают в партии, в 1942 году, в разгар Великой Отечественной войны, он возглавляет Саратовский исправительно-трудовой лагерь НКВД в городе Красноармейск, обитатели которого строили рокадную железную дорогу в сторону Сталинграда. В это время Барабанов становится неформальным членом команды влиятельного руководителя Главного управления железнодорожного строительства НКВД СССР Федора Гвоздевского. За досрочный ввод в строй железнодорожной магистрали Барабанов получил личную благодарность от главы НКВД Лаврентия Берии и премию в размере месячного оклада.

Слева - обложка книги "Далеко от Москвы", справа - афиша одноименного фильма

В конце 1942 года Барабанова перебрасывают в знакомую ему Коми. Теперь в ранге начальника Северо-Печорского Управления исправительно-трудовых лагерей НКВД Василий Барабанов отвечал за достройку Печерской магистрали. Только начавшие добычу угля шахты Коми после оккупации немцами Донбасса оказались единственным источником качественного твердого топлива в Европейской России.

- Жить в нашем лагере к концу 1942 года стало легче. В стране свирепствовал голод. Лагерь перестал получать и ржаную муку, и даже овес. Но воркутинский уголь становился все нужнее и нужнее. Поэтому, как только начали поступать продукты по американскому ленд-лизу, они потекли на Воркуту. Бывали периоды, когда из-за отсутствия чёрного хлеба весь лагерь кормили пышным американским белым хлебом. Знаменитой американской тушенки поступало столько, что всю металлическую посуду для лагеря - плошки, кружки, всю осветительную арматуру, а местами и крыши стали делать из банок. Целыми вагонами привозили красиво упакованное, хотя и прогорклое, залежавшееся американское масло. Тоннами завозили аскорбиновую кислоту и почти выжили цингу. Наряжали заключенных в какие-то спортивные американские костюмы и желтые башмаки с подошвами в два пальца толщиной, - писал в своих воспоминаниях бывший заключенный «Печерлага» Владимир Зубчанинов.

В 1946 году Барабанова переводят из Коми в Москву заместителем начальника Главного управления лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС) МВД СССР. Но новый куратор силовых органов Виктор Абакумов уже через пять месяцев назначает Барабанова одним из руководителей строителей Трансполярной магистрали. Сейчас эту так и недостроенную дорогу называют «последней сталинской стройкой» или «мертвой магистралью».

Эта стройка сразу стала легендарной. По замыслу проектировщиков, железная дорога в полторы тысячи километров (это в полтора раза больше, чем расстояние от Волгодонска до Москвы) должна была соединить Норильск с Печерской железной дорогой, в строительстве которой Барабанов принимал участие несколькими годами ранее. Трасса магистрали проходила по вечной мерзлоте через лесотундру в абсолютно незаселенной местности. Условия работы на трассе были тяжелейшие. Первые партии заключенных, вывезенные в голую тундру, просто гибли от холода, нерегулярного снабжения и болезней. Строительство «Трансполярной магистрали» было остановлено в 1953 году и уже почти готовую железную дорогу забросили, а весь персонал и строителей экстренно эвакуировали. Из-за удаленности еще десятки лет лесотундру «украшали» целые составы из медленно ржавеющих паровозов и вагонов.

Барабанов добился введения повышенных норм снабжения заключенных. Бараки в поселках на трассе магистрали дополнительно утеплялись, а лагерные больницы получили дополнительные штаты врачей. Среди своих подчиненных Барабанов получил неформальное прозвище сурового и справедливого «дяди Васи». При необходимости Барабанов шел на риск и обеспечивал досрочное освобождение заключенных, рисковавших собой и показывающих выдающиеся темпы работы.

- Каждый четверг по трассе ездил начальник стройки Василий Арсентьевич Барабанов. У него была танкетка, на ней - рама, чтобы подниматься. Охрана - 2 человека, был у него ещё писарь. Барабанов - высокий, стройный человек, свободно ходил среди заключённых, к нему относились хорошо. Однажды обсуждали, как устроить движение поездов через Обь зимой. Собрали совещание. Заходят ко мне в барак два чекиста, посадили в танкетку и повезли в Абезь (а я жил в 17 км). Барабанов меня частенько называл «армянский бог». Спросил на этом совещании и меня: «Что делать?» Я ответил: «Зимой - ледяную переправу делать и пускать одноколейку». Он спросил: «А сам поедешь по такой переправе?» Я сказал, что поеду. Одним словом, мне и поручили строить переправу. Но я поставил условие, чтобы освободить тех заключённых, которые поведут со мной первый паровоз. Условие Барабанов принял, - вспомнил о времени работы на Трансполярной магистрали заключенный Павел Хачатурян.

В поселке Игарка, который одно время был административным центром стройки, Василий Барабанов создал театр, актерами, режиссерами и техническими работниками которого были заключенные, благо население лагерей постоянно обновлялась и найти профессионального актера в них не представляло большого труда. Заведующим драматургически-литературной частью театра был назначен известный писатель Роберт Штильмарк, автор писанного в лагере авантюрного романа «Наследник из Калькутты», популярного в 50-60-е годы. Театр регулярно давал представления в Игарке и гастролировал вдоль линии строящейся железной дороги. Профессиональные декораторы и костюмеры обеспечивали высочайший уровень постановок. Особенно большую популярность вызвал спектакль по пьесе «Двенадцать месяцев».

Барабанова часто называли человеком, не чуждого большого искусства. В 1946 году в хабаровском журнале «Дальний Восток» началась публикация глав романа «Далеко от Москвы». Его автором стал писатель Василий Ажаев, сосланный из столицы и два года отсидевший в дальневосточных лагерях. С Василием Барабановым он познакомился уже после выхода на волю. Ажаев попросил влиятельного руководителя посодействовать с подбором материала для романа о строителях нефтепровода (в нем угадывалась реальное строительство нефтепровода Сахалин — Комсомольск-на-Амуре, запущенного в 1942 году). Главным героем книги стал «настоящий коммунист», начальник строительства нефтепровода Василий Максимович Батманов, как будто списанный с Барабанова. Книга вызвала одобрение со стороны властей, была признана идеологически правильной. Через три года известный режиссер Александр Столпер снял по книге одноименный фильм, где роль Батманова — Барабанова исполнил актер Николай Охлопков.

Группа руководителей строительства Цимлянского гидроузла и Волго-Донского судоходного канала и строителей на торжественном приеме в Москве, 1952 год. Тогда звание Героя Социалистического труда получили 12 человек. Василий Барабанов - третий справа в нижнем ряду. Фотография из фондов Волгодонского эколого-исторического музея.

Памятник нерукотворный

Пока в столице готовились к премьере «Далеко от Москвы», Барабанов получил новое новое, неожиданное назначение. В мае 1950 года замглавы МВД Борис Обручников направил Барабанова в распоряжение Главгидродонстроя МВД СССР в качестве начальника строительства Цимлянского гидроузла. Через полтора месяца, 14 июня 1950 года Барабанова официально утверждали в должности. На новое место работы «дядя Вася» приехал еще до официального перевода. В Ново-Соленовском он принял дела у своего предшественника, генерала Анатолия Горшкова (1908-1985). Герой обороны Тулы, один из руководителей партизан в брянских лесах во время Великой Отечественной войны и советник Иосифа Тито во время освобождения Югославии от немцев, Анатолий Петрович с руководством строительства Цимлянского гидроузла не справлялся. Строительные работы начались в предшествующем 1949 году, но их темпы, а также положение и условия жизни вольнонаемных рабочих и заключенных внушали опасение.

В центр строительства - поселок Ново-Соленый ежедневно прибывали сотни человек, но разместить их было негде. В недостроенных лагерях и бараках падала дисциплина, ширились побеги, а стройка все не набирала обещанные руководством МВД темпы. Проблем добавляло и низкая дисциплина сред охраны, среди рядового состава которой было множество узбеков, только что призванных на службу из Средней Азии и едва владевших русским языком. Поэтому Барабанов должен быть выступить в роли своеобразной «палочки-выручалочки» и спасти ситуацию.

Одна из лагерных легенд рассказывает о таком случае в первые дни работы Барабанова на новом месте. Один из его подчиненных предложил прибывшему с Заполярья начальнику после работы «расслабиться» в компании женщин. Оказалось, что на стройплощадке действовал подпольный бордель, услугами которого пользовались руководители стройки и члены проверяющих комиссий. Барабанов согласился, а после все замешанные в создании борделя сотрудники были уволены и отданы под суд.  

В Ново-Соленом Барабанов поселился в отдельном домике по переулку Цимлянский рядом с Управлением строительства. Ныне на этом месте находятся дачи садоводства «Мичуринец». Спустя годы волгодонцы вспоминали о тех временах.

- Я жила в поселке с июня 1951 года по октябрь 1952 года по переулку Цимлянский, д.11. кв.8. Это был именно двухэтажный дом с центральным отоплением (этих домов было 6 - 2 ряда по 3 штуки). Напротив нашего дома был промтоварный магазин и геологоразведка, куда мы ходили за чистой питьевой (из глубоких слоев земли) водой. Рядом с нашим домом было управление гидроузла с кабинетом начальника Барабанова, здесь был единственный в поселке небольшой цветник, где трудились женщины-заключенные (без конвоиров, был и такой способ отсидки: они так и назывались - бесконвойные). Объект по тем временам довольно значимый, - вспоминала бывшая жительница поселка Саблина.

Барабанов применил те же методы послабления режима и улучшений условий труда, что и на стройке Заполярной магистрали. Темпы строительства удалось нормализовать, что позволило при огромном напряжении сил вчерне закончить строительство Цимлянской ГЭС всего за два года. Чрезвычайные ситуации на стройке происходили. Однажды толпа заключенных снялась с работы и устроила попытку штурма периметра женской зоны, в другом случае на Дону заживо сгорели люди, проживавшие в плавучем общежитии. Но массовых волнений и беспорядков, которые прокатились по всей системе ГУЛАГа начиная с 1946 года, удалось избежать.

Строительство Волго-Донского судоходного канала стало и большим пиар-событием. Ново-Соленый регулярно посещали целые бригады журналистов. В отличие от предвоенных строек Беломоро-Балтийского канала и Канала имени Москвы, на Волго-Доне всячески подчеркивалось использование передовых машин и оборудования и вольнонаемного труда. Господствовавшая ранее идея «перековки» заключенных в советских людей более не использовалась. На новом месте Барабанов наладил и грамотное взаимодействие с прессой. Представительный внешний вид, способность к импровизации, грамотная речь выгодно отличали его от других высокопоставленных сотрудников МВД.

- Небольшое уютное здание Управления с белой колоннадой было, бесспорно, одним из самых тихих и спокойных мест в поселке. Ни беготни в коридорах, ни шума в зале заседаний, ни сутолоки, ни клубов табачного дыма в вестибюлях и кабинетах. Всюду тишина и покой. Возбужденные люди, приходившие с котлована, невольно успокаивались в безукоризненном по чистоте и опрятности помещении, где всюду сверкал паркет, белели чехлы на диванах и креслах. В назначенное время мы пришли в кабинет начальника строительства Василия Арсентьевича Барабанова. Когда-то он работал вместе с писателем Ажаевым на строительстве нефтепровода на Дальнем Востоке, и многие строители искренне убеждены, что образ главного героя в роман «Далеко от Москвы» списан не с кого иного, как с Василия Арсентьевича. Барабанова на стройке нередко называли Батмановым, - писал в книге о строительстве Волго-Дона известный московский журналист Евгений Рябчиков.

Василий Барабанов, 50-е годы. Фотография из фондов Волгодонского эколого-исторического музея. Памятник Барабанову в Цимлянске. 

Вопросы жилищного строительства и размещения рабочих пришлось решать буквально «с колес». Уже через несколько недель после приезда, Барабанов принял участие в символическом начале строительства Волгодонска. Старожил города Евгений Сагин вспоминал, как по своим делам он как-то оказался за кулисами клуба, в актовом зале которого руководство как раз обсуждало проблему строительства поселка рабочих гидросооружений - ныне района администрации. Проект жилого поселка уже был утвержден, была выполнена и привязка к местности. Но достаточного количества строительных материалов так и не поступило, а значит начало строительства все откладывалось. Евгений Сагин вспоминал, как председательствовавший на совещании Барабанов предложил не откладывать дело в долгий ящик и использовать те материалы, какие имеются в наличии. Больше всего на стройке было бутового камня, который баржами доставили с каменоломен вдоль берегов Северского Донца. Именно из этого камня 27 июля 1950 года начали строить первые дома старого города.

Ровно через два года состоялось торжественной открытие Волго-Донского судоходного канала и Цимлянской ГЭС. За успешное завершение строительства Барабанов стал обладатель высшей награды Герой Социалистического труда и получил долгожданные генеральские погоны. «Отличника» строительства сразу перебросили на новый ответственный фронт работ. 11 июля 1952 года приказом МВД Барабанов был назначен начальником Главспецнефтестроя МВД СССР. Новая организация занималась строительством стратегических нефтеперерабатывающих заводов в новом районе добычи нефти в Урало-Поволжье и одновременно строила заводы по производству синтетического топлива из угля. Один из таких комбинатов был возведен в Новочеркасске. Но ради открытия своего детища Барабанов задержался в Цимлянске. 27 июля 1952 года с трибуны, установленной у Цимлянской ГЭС, он поздравил многотысячную армию строителей с завершением огромной стройки

- Волго-Донской канал вступил в строй действующих водных путей нашей великой социалистической Родины. Сбылись давние мечты и чаяния русского народа: две славные реки Волга и Дон соединили свои воды. Сегодня строители-цимлянцы передают советскому народу, нашей любимой Родине огромное водохранилище, гидроэлектростанцию и другие сооружения гидроузла. Слово, данное Иосифу Виссарионовичу Сталину, строители гидроузла сдержали, - закончил свое выступление Василий Барабанов.

Хрущев и блины

Казалось бы, генеральская должность, кабинет в министерстве в Москве сулят спокойную старость и достойный выход на пенсию. Но смерть Сталина и последовавшее за ним свержение Берии кардинально изменили расстановку в системе МВД. В ведомстве началась традиционная чистка старой команды. В 1953 году Барабанова арестовали. Спустя почти 20 лет он вновь оказался в следственном изоляторе с реальной угрозой быть расстрелянным.

Но Барабанов сумел добиться встречи с Никитой Хрущевым, во время которой сумел перетащить нового руководителя СССР на свою сторону. В этом ему помогло и чувство юмора. Первым наперво Барабанов отверг все обвинения в проведении «антипартийной линии» во время работы в лагерях. В конце разговора Хрущов спросил Барабанова об отношении к нему в тюрьме.

- Великолепно! Меня здесь потчуют такими вкусными блинами, что я начинаю толстеть, - отшутился бывший лагерный начальник.

Хрущев юмор потенциального смертника оценил. После такой встречи в верхах Барабанов был освобожден и в 1954 году вновь получил руководящий пост, став заместителем начальника ГУЛАГа. На новой-старой работе он занимался в том числе и демонтажем системы исправительных трудовых лагерей, работе в которых он посвятил большую часть своей жизни.

Его заслуги были отмечены в том же году. В ноябре 1954 года Василий Барабанов получил второй по счету Орден Красного знамени. Всего же за за годы работы в лагерной системе Барабанов был награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Трудового Красного Знамени, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной Войны 2-й степени.

Через два года Барабанов вышел на пенсию и устроился работать заведующим общественной приёмной газеты «Известия», которую до 1964 года возглавлял сам зять Хрущева Алексей Аджубей. Скончался Василий Арсеньевич Барабанов 5 мая 1964 года в Москве, там же он был и похоронен на Донском кладбище. Попрощаться с «дядей Васей» и «товарищем Батмановым» пришли и бывшие заключенные из барабановских лагерей.

Анатолий Козин

Новости на Блoкнoт-Волгодонск