«Пообщаться с белым медведем было проще, чем с норвежцем»: волгодонец 3 года провел в Норвегии на самой северной шахте мира

Новым героем рубрики «Лица города» стал волгодонец Василий Кузьмин, рассказавший о трех годах жизни на заполярном архипелаге Шпицберген в далекие 60-е годы.

Разгар «холодной войны». Но на территории страны-учредителя блока НАТО есть целые города, напрямую подчиненные Советскому Союзу. Здесь действуют законы СССР, запрещено хождение иностранной валюты, а представители местных властей могут появиться только с дозволения советского консула.

Заполярный архипелаг Шпицберген издавна был объектом раздора между Россией и странами Северной Европы. В конце 12 века его почти одновременно отрыли мореходы из Северной Норвегии и русского Поморья. До начала 20 века острова размером немногим менее Ростовской области не имели постоянного населения и оставалась ничейными. В разное время на них претендовали Англия, Норвегия, Голландия, Швеция и Россия. Главной ценностью островов вначале являлись обитающие в их водах киты, а затем и запасы каменного угля.

За несколько месяцев до Первой Мировой войны было достигнуто компромиссное решение. Щпицберген становился совладением сразу трех стран: Норвегии, Швеции и России. Но вскоре норвежцы обошли своих соперников, воспользовавшись развалом России в годы Гражданской войны. Королевство Норвегия объявило о своем полном суверенитете над островами. Но возникший на месте Российской империи Советский Союз быстро вернулся в Арктику и в последний момент успел частично закрепиться на Шпицбергене. СССР получил возможность выкупить у ранее закрепившихся на острове угольных компаний шахты и образовать при них автономные поселения, на которые фактически не распространялись норвежские законы. СССР мог оставаться на островах, пока государство было в состоянии поддерживать хозяйственную деятельность там. Так на Шпицбергене возникли три шахтерских городка - «столица» советской части островов Баренцбург, Грумант и Пирамида.

Через шахты Шпицбергена прошли десятки тысяч граждан СССР. Среди них оказался и волгодонец Василий Кузьмин. В рубрике «Лица города» Василий Кузьмин поделился воспоминаниями о жизни на далеком северном архипелаге.

Уроженец Татарстана, он успел поработать на Шахте Донбасса, там же женился. Желание заработать и поглядеть мир, привело его на Шпицберген. В мире только отгремел Карибский кризис, но советские корабли беспрепятственно проходили через норвежские территориальные воды в гавани угольных портов на Шпицбергене. В Баренцбурге семья Кузьминых прожила три года. Там у них родился сын. После Шпицбергена Василий Кузьмин почти 15 лет проработал на комбинате «Апатит» в Мурманской области, а после приехал в Волгодонск на строительство «Атоммаша». С 1979 года бывший шахтер живет в Волгодонске, но три года, проведенные в молодости на Шпицбергене, стали самыми яркими воспоминаниями в его жизни.

Расскажите вкратце о своем жизненном пути и том, как оказались на Шпицбергене?

На свет я появился 8 июля 1938 года в селе Завод-Нырты Собинского района Татарстана. Папа был служащим, мама - домохозяйка. В семье было пятеро детей, я шел вторым по старшинству. В 1954 году в 16 лет уехал на Донбасс. Деньги на билет накопил, разгружая вагоны на железнодорожной станции Шемордан. Семья жила небогато, решил не сидеть на шее у родителей и зарабатывать на жизнь самостоятельно. Поехал в Запорожье, там жил мамин брат, он работал на металлургическом заводе «Запорожсталь». Уже на месте выяснилось, что его семья уезжает на отдых Закарпатье, а тут я появился. Но в Луганской области жила мамина сестра, к ней меня дядя и перенаправил. В Первомайске поступил в горное училище. Кстати, сейчас этот город находится на нейтральной полосе фронта между ЛНР и Украиной. В 1956 году закончил училище, до 1957 года работал на шахте. А потом на шахте случилась крупная авария, работа остановилась, а шахтеров раскидали по другим предприятиям. Тут прошло время службы в армии, попал в танковую дивизию, стоявшую в Чугуеве Харьковской области. После армии вернулся в Первомайск, но устроился не на шахту, а на фабрику по обогащению угля. В это время сыграл свадьбу, жена работала медсестрой в больнице. Тогда и узнал о наборе шахтеров для работы на Шпицбергене. Контора «Арктикугля» находилась в городе Кадиевка, сейчас Стаханов. Сдал документы и стал ждать вызова. Из Донбасса поездами через Москву доехал до Мурманска.

С новорожденным сыном в Баренцбурге

Жена легко согласилась ехать за Полярный круг? Зачем люди вообще ехали на Шпицберген?

Она из простой семьи была, поэтому решилась на переезд без вопросов. К тому же, какие там зарплаты были, в ее больничке? Но на Шпицберген она прибыла через год. Там у нас и первый ребенок родился. А туда кто-то ехал за романтикой, но больше за деньгами. Зарплаты в угольной отрасли были выше, чем в среднем по стране, а на Шпицбергене они были в среднем в два раза больше, чем на Донбассе. Сами ставки могли быть небольшими, но за счет полярного коэффициента они становились больше в 1,7 раза. И еще бесплатное питание на все время работы. Тратится нужно было только на одежду. За пару лет работы копились деньги на машину, кооперативную квартиру, хороший ремонт. Еще и более ранний выход на пенсию. Деньги и льготы оправдывали суровый климат и условия труда. А они, честно скажем, комфортными, по крайней мере в 60-е годы не были. Обычный контракт был рассчитан на 2 года, но у меня получился полуторный контракт сразу на 3 года. Чаще всего после 2 лет человек возвращался на Большую Землю. Но через год мог вернуться назад, подписав новый контракт.

Грузопассажирский теплоход "Сестрорецк"

Какие первые впечатления о Баренцбурге?

Из Мурманска морем до Шпицбергена добирались почти трое суток на судне «Сестрорецк». Она было местной знаменитостью и досталось Союзу в качестве трофея от Германии. Утром в последний день плавания проснулся от крика: «Медвежка!». Все выкатились на палубу. По правому борту тянется мрачный скалистый берег. Горы, казалось, отливались синеватым хрусталем. И вот на фоне черных скал появился белый медведь, пришел поприветствовать наш пароход. Ожидал большего, все же это заграница. А попал в обыкновенный двухэтажный деревянный поселок, в самой высокой точке поселка стояло здание советского консульства. Одна небольшая улочка. От жилого сектора к порту вела длинная лестница. Правда, в порту особо делать было нечего. Жили тогда в Баренцбурге около 1 200 человек, в большинстве своем молодые холостые мужчины. Соответственно, большинство домов были обычными общежитиями: длинный коридор с выходами в жилые комнаты. Женщин было мало, да и работать им было особо негде: школа, столовая, больница, администрация рудника. Помню, для школьников из Баренцбурга была особая льгота. Они могли сдать экзамены в любой институт СССР. Для моей семьи выделили комнату как раз в таком общежитии. У руководства квартиры были получше, но не намного. Горячей воды часто не было. Мощности электростанции не хватало, и приходилось экономить даже электричество. В комнатах строго следили за тем, чтобы никто не крутил дополнительную лампочку для освещения. При угольной электростанции были теплицы и собственное подсобное хозяйство. Туда даже коров, кур и свиней завозили. Сено приходилось из Архангельской области завозить, ведь даже летом подходящих мест для выпаса не было. Кругом скалы и камни, трава почти не росла.

В администрации порта Баренцбург

Как поддерживали правопорядок на формально норвежской территории?

Собственной милиции в Баренцбурге не было, но функцию охраны правопорядка взяли на себя пожарные. У пожарных по сравнению с шахтерами ставки были маленькие, но им сразу разрешили привозить с собой жен детей, и неформально передали функции милиции. Как что случиться, драка например, сразу: «Позвоню пожарникам». Парни они были дюжие, и даже шахтеры с ними предпочитали не связываться. А у норвежцев вообще один полицейский был на все острова. Правда, и людей тогда в норвежском секторе архипелага было меньше, чем у нас.

Это же место спустя 40 лет

Чем занимались в свободное время?

С досугом была целая проблема. По сути, заняться было нечем. Утром на работу, вечером в комнату в общежитие. Готовить не нужно было, в столовой кормили бесплатно и до отвала. Телевидения и даже радио не было. Радиосигнал с материка глушился магнитными возмущениями в полярных широтах. Кто мог и хотел, быстро хобби заводили: увлекались фотографией, резьбой по фанере, делали гравировку на медных пластинках. У меня тоже фотоаппарат появился, но на профессиональный уровень так и не вышел. А еще многие увлекались спортом. Сам тягал гирями, штангами, научился ходить на лыжах. Из командных видов спорта был популярен волейбол. Команды создавались на разных участках шахты, но главными нашими соперниками были геологи и ученые из экспедиций, каждое лето приплывавшие для изучения природных богатств архипелага. Самую сильную команду, за которую выступал и я, выставлял порт Баренцбурга.

Проблема алкоголизма в таком мужском обществе существовала?

Продуктовая норма подразумевала, что в месяц одному мужчине полагалась одна бутылка водки, а женщине — 700 граммов вина. А что такое для шахтера одна бутылка, так губы промочить? Вот и появись на шахте Кулибины. Доставали или меняли в столовой сахар и строили самогонные аппараты, гнали брагу. Один такой самогонный аппарат я обнаружил случайно. Рядом с тепломагистралью, горячей круглый год, шахтеры отрыли самогонную комнату, даже электроосвещение сделали. Котел с брагой грелся от раскаленной трубы и от специально сооруженной электроплитки. Расследовать, кто построил и пользовался самогонным заводом не стали. По приказу руководства шахты мастер-крепильщик обрубил стойки, и секретный ходок, где стоял самогонный аппарат, был обрушен. Но самом деле, случаев пьянства было мало. Порядок просто поддерживался. Попался на пьянстве и нарушении дисциплины, сразу отправляли на материк. Назад таких работничков уже не брали. Угроза увольнения и доступа к северным зарплатам действовала лучше всего.

На Шпицбергене были в ходу советские деньги?

Заработанные деньги перечислялись на счет в Москву. На месте работал промтоварный магазин, продукты питания были бесплатными. Женщин в Баренцбурге было мало, но в магазине всегда продавались дефицитные женские кофточки. Всегда было много в продаже кожаных вещей, которых на материке днем с огнем не сыщешь. Как ехали в СССР, всегда закупалась одеждой для жен, дочерей и подруг. В магазине обычные советские рубли на Шпицбергене не принимали. В ходу были так называемые купоны «Арктикугля», которые принимались только в советских поселках на Шпицбергене. Как потребуется определенная сумма денег, идешь в бухгалтерию и выписываешь там нужную сумму на руки. Как возвращаешься на большую землю, сумма покупок в купонах высчитывалась из накоплений на зарплатном депозите. Оборот норвежских крон был запрещен, их нигде не принимали.

С норвежцами поддерживали контакты?

С норвежцами не общались. Дорог даже между советскими поселками не было. Связь осуществлялась по морю или воздухом. Попасть в советскую зону норвежцы могли только организованно через консульство. Мы тоже не могли взять и просто так поехать к норвежцам. На месте границ между советским и норвежским секторами не было, но из-за бездорожья идти все равно было некуда. Баренцбург окружали горы. Заблудиться там было очень легко, особенно в условиях полярной зимы. Поэтому действовали непреложные правила: поселок можно покидать в группе не менее чем из четырех человек, с собой следовало брать запас продуктов и карабин для обороны от медведей, а перед выходом обязательно сообщать направление похода.

В норвежском центре архипелага городке Лонгйир в 100 километрах от Баренцбурга за три года побывал только один раз. Попал туда в составе группы художественной самодеятельности, даже по случаю какую-то песню на норвежском выучили. И норвежцы нас время от времени навещали. Иногда устраивали и лыжные гонки, но первые места за ними оставались. На лыжах норги с детства ходят, а «костяк» баренцбуржцев составляли жители Донбасса и в меньше степени Тульской области, районов, где издавна добывают уголь. Учиться лыжному спорту приходилось уже в зрелом возрасте. Визиту в Лонгйир предшествовало знакомство с норвежским губернатором Шпицбергена. В Баренцбург он прилетел на небольшом вертолете — небольшой двухместной машинке с прозрачным колпаком на передней части кабины. Однажды такой визитер натер ногу. С болью в пятке он попал в больницу, а там ему моя жена сделала перевязку. Когда вскоре приехали к норвежцам хозяева после концерта устроили торжественный обед. В это время подходит сотрудник консульства и просит мою супругу отойти. Я стал наблюдать. К ней подошел какой-то норвежец и что-то ей вручил. Они поулыбались друг другу и разошлись. Оказалось, это был тот самый норвежец, который себе пятку натер. В подарке оказалась какие-то сладости и модные капроновые чулки.

Но если расстояния, бездорожье и незнание языков нас разъединяло, то шахматы напротив сближали. Один из наших шахматистов дистанционно по радио играл с хозяином рудника из Лонгйира. Партии могли длиться неделями. В клубе висела большая шахматная доска с прикрепленными фигурками. Как навещаешь клуб, сразу смотришь, кто какой ход в этой бесконечной партии сделал. Шахматную баталию весь поселок обсуждал.

Белых медведей видели чаще, чем норвежцев?

Да, это самый крупный местных хищник. С белыми медведями европейцы впервые познакомились как раз на Шпицбергене. В 60-е годы медведей оставалось много, они находились под охраной закона. Иногда они приходили на окраину поселка, привлеченные запахами от пищевых отходов. Но при возникновении опасности со стороны медведей человек мог спокойно их застрелить. Наша радиостанция находилась немного в стороне от поселка, и радисты, когда меняли смену, всегда брали с собой карабин против медведей. Но в целом мишки и люди друг другу не мешали. И тут новость. Наши вертолетчики застрелили медведицу-маму, а двух медвежат взяли в плен. Тушу медведицы они подцепили на тросе к вертолету и пролетели с трофеем над всем поселком. Консул им хороший разнос потом устроил: убили животное под охраной, да еще мертвую медведицу прилюдно демонстрировали. Пилоты отвечали, что действовали они не нарушая закон. Якобы после приземления за Баренцбургом, из-за камней появись агрессивная медведица, а у людей просто не было выбора. Но им мало кто поверил. В случае столкновения с людьми и техникой, медведицы с медвежатами предпочитали затаиться и быстро уйти. Но мать медвежат погибла, нужно было думать, что делать с малышами. Отпускать их на волю было нельзя. Чужие медведи их могли просто убить, да и пищу малыши себе еще толком доставать не умели.

Поэтому на окраине поселка соорудили вольер для медвежат. Малышей под опеку взяли геологи. Кормили их до отвалу, а поглазеть на маленьких белых медведей ходил весь поселок. Подкармливали зверят сгущенкой. Есть снимок, где я в пасть медведю руку положил. Медвежат регулярно выпускали на прогулку. Оказавшись за пределами вольера, малыши сразу бежали к ближайшему сугробу, забирались наверх и юзом на спине или животе скатывалась вниз, очищая таким образом шерсть. Наигравшись, медвежата шли за очередной кормежкой в загон. Шли дни и недели, малыши быстро росли. Что следовало делать с двумя упитанными медведями? В Баренцбурге оказался моряк из Николаева. У него был знакомый директор зоопарка, который и согласился принять медвежат к себе. Для молодых медведей сделали большую клетку для путешествия по морю вокруг Европы. Весной открылась навигация, пришел теплоход. На нем прибыл специалист из зоопарка, который должен был присматривать за зверями во время путешествия. Медвежат в последний раз выпустили погулять по родной земле, и они чувствуя вечную разлуку, сбежали. В воздух подняли вертолет, с борта которого медвежат обнаружили уже в 5 километрах от Баренцбурга. Машину приземлили, и команда охотников поймала медведей. На судне их отправили на Украину.

Еще на Шпицбергене были и есть овцебыки. Это огромные животные, полярные коровы и коренные жители Арктики. На Шпицбергене овцебыки вымерли, но еще перед войной норвежцы доставили стадо из Гренландии. Овцебыки могли находить пропитание на скудных пастбищах Шпицбергена. Охота на них была запрещена, поэтому человека они не боялись. Иногда эти огромные, но спокойные животные могли заходить даже в поселок. Там, где почва нагревалась от тепломагистралей, трава росла выше и гуще. Тепломагистрали из-за вечной мерзлоты проходили в больших крытых галереях над поверхностью земли. Около них и паслись, и чесались о стенки галереи овцебыки. Самые находчивые жительницы Баренцбурга залезали на галереи и огромными расческами счесывали со спин овцебыков пух, из которого потом вязали свитера и носки. Животным такой чес нравился — быки и коровы стояли и только довольные фырчали.

Мечтали снова вернуться на Шпицберген?

Уже после переезда в Волгодонск Шпицберген даже во снах являлся. Север, несмотря на климат, и некоторую неустроенность, очень трудно выкинуть из сердца. А тут пришло заказное письмо из Ленинграда от «Арктикугля» с предложением нового контракта. Анкету я заполнил, но для выезда на Шпицберген требовалась положительная характеристика и рекомендация от партийных органов с действующего места работы. Но в парткоме огорошили. Оказывается, есть решение партийного комитета с «Атоммаша» коммунистов никуда не направлять. Мол, и здесь работы достаточно и просто так ценными кадрами завод разбрасываться не будет. Два раза приходил за рекомендацией, но все время наталкивался на категорический отказ. А Шпицберген до сих пор снится.

Спасибо за интервью

Константин Прибрежный