Брошен и забыт: раненному в зоне СВО добровольцу из Волгодонска отказали в реабилитации, медицинской помощи и статусе ветерана

Житель Волгодонска Ростовской области Андрей Бачинин одним из первых в городе отправился добровольцем в зону СВО, но после тяжелого ранения он остался без статуса ветерана, без льготной медицинской помощи и реабилитации от государства. С такими проблемами сталкиваются многие добровольцы первой волны, но чиновники от Минобороны и медицины часто предпочитают не замечать требования людей, рисковавшими здоровьем и жизнью в самых горячих участках зоны СВО.

50-летний Андрей Бачинин вовсе не похож на бравого воина с армейских плакатов — скромный мужчина средних лет, служил в ВДВ, потом работал в полиции и занимался мелким бизнесом. Но пока одни россияне в панике бежали за границу, другие с первые дней СВО встали на защиту Родины в борьбе с украинским фашизмом.

В «Блокнот» Андрей Бачинин обратился после того, как была потеряна надежда добиться справедливости. Он провел целый месяц на линии фронта под Харьковом, где и получил тяжелое ранение, после чего был отчислен из отряда, где служил. После лечения в военном госпитале выяснилось, что государство более не несет перед ним никаких обязанностей - статус ветерана получить практически невозможно, инвалидность в местном бюро социально-медицинской экспертизы предоставлять отказываются, нет и никаких действенных программ льготной медицинский помощи и реабилитации участников боевых действий.

- Мы, добровольцы, отправились на Украину защищать нашу Родину, оставили там здоровье. А теперь мы видим безразличие и негативное отношение со стороны нашей медицины, - рассказывает Андрей Бачинин.

Отправиться в армию Андрей решил через несколько дней после начала СВО. У него был опыт службы в воздушно-десантных войсках. К тому же, он считал, что на войну должны идти мужчины с опытом, а не «зеленая» молодежь.

- В СМИ прочитал о наборе добровольцев. Решил, что это мой долг — я служил в ВДВ, понимал, что такое война. Это не дело для недавних детей. Посчитал своей обязанностью пойти воевать, чтобы на фронте не оказался мой сын. Я сразу обратился в наш военкомат. Там подтвердили набор, дали заполнить заявление. В военкомат я обратился в четверг, и уже в понедельник нас отвезли в палаточный городок на территории воинской части под Новочеркасском, где формировали наше подразделение добровольцев в батальон БАРС-2, - рассказал волгодонец.

БАРС означает «Боевой армейский резерв специальный (или, в другой трактовке, «страны»)». Это система подготовки резервистов через создание территориальной системы добровольцев возникла за пару лет до СВО. Предполагалось, что в каждом регионе будет создан резерв такого рода.

В 2021 году о вступлении в БАРС рассказал военный комиссар города Волгодонска Геннадий Терещенко. По его словам, граждане, вступившие в мобилизационный резерв, получают ежемесячное денежное довольствие. В Ростовской области для рядовых оно будет составлять 3 800 рублей в месяц, для сержантов - около 5 тысяч рублей в месяц, офицеров - от 10 тысяч рублей в месяц. Жители города Волгодонска будут заключать контракт в мобилизационный людской резерв с военной частью, которая находится в Новочеркасске и выезжать на сборы, соответственно, будут на территорию Кадамовского полигона.

Андрей Бачинин

С началом СВО в разных регионах стали формироваться номерные формирования добровольцев — БАРС 1, 2, 3 и так далее. Они представляли собой легкие пехотные соединения с численностью до батальона (500-600 человек) без тяжелого вооружения и бронетехники. Предполагалось, что «барсы» будут заниматься комендантской службой, охраной линий коммуникаций и занятием позиций на второстепенных участках фронта. Но в условиях острой нехватки подготовленной и мотивированной пехоты добровольческие части вскоре оказались на самых опасных участках линии боевого соприкосновения. Некоторые из «барсов» покрыли себя неувядающей славой. Героическая оборона Красного Лимана осенью 2022 года сорвала планы украинского командования по наступлению в направлении Ростовской области.

Но статус добровольцев в качестве военнослужащих оказался «подвешенным». Многие из них не могут получить статус ветерана боевых действий, без которого люди лишены медпомощи и всех полагающихся участникам СВО льгот. Положение кадровых военных и мобилизованных на порядок лучше, их статус четко прописан в законе. Проблемы же добровольцев до сих пор полностью не решены. Те из них, кто получил ранение весной - в начале лета прошлого года остались без ветеранского статуса и поддержки со стороны государства. И таких людей не мало по всей стране. Случай волгодонца лишь один из множества.

В интервью «Блокноту» Андрей Бачинин рассказал о службе в зоне СВО в составе добровольческого отряда и о проблемах, которые возникли после получения ранения.

Батальон волгодонца сразу оказался на линии фронта. В конце января российская армия попыталась взять в окружение и быстро занять Харьков — второй по численности населения город Украины, который находится в паре десятков километров от границы. Штурм, как и окружение города не прошли. Уже через пару недель линия боевого соприкосновения стала проходить по дальним северным и западным пригородам Харькова. Спешно сформированный в Ростовской области батальон добровольцев занял небольшое село Цуповка на стратегически важной железной дороге Харьков - Белгород. От российской границы их отделяло около 10 километров, от Харькова - около 25 километров.

Цуповка была потеряна Россией 12 сентября 2022 года в результате Купяно-Изюмской перегруппировки. Тогда наши вооруженные силы были вынуждены покинуть всю Харьковскую область, был оставлен и временный административный центр русской Харьковской области - Купянск. Украинские формирования вышли на государственную границу, после чего и начались постоянные обстрелы областного центра и его пригородов. Зона безопасности вдоль государственной границы Россией была утрачена.

Расскажите о своем батальоне? Где он формировался?

Когда мы уходили добровольцами с нашей Ростовской области в БАРС-2, нас всего было 10 человек, а из Волгодонска — двое. Батальон оказался сборной солянкой, вся Россия была представлена. Все в батальоне были добровольцами, включая командиров. Из действующей армии не было ни одного офицера. Среди сослуживцев много было казахов из Астраханской области - они себя хорошо показали в деле. Когда нас провожали из тренировочного лагеря, напутственные слова в дорогу и благословение сказали православный священник, мулла и казачий атаман. На тот момент нам сказали, что возможно даже форму за собственный счет придется приобретать, так как добровольцы. 

Сколько заняла подготовка перед отправкой в зону СВО?

28 марта началось обучение на полигоне. Учеба оказалась экстра быстрой — всего 3 полных дня. За это время добровольцы должны были освоить зачастую новые для них воинские специальности. Я получил распределение по новой для себя военной специальности в минометчики. Подготовили за три дня. Меня назначили, с учетом звания, лейтенантом запаса, командиром минометного расчета. Несколько дней с утра и до вечера занимались на полигоне, включая и ночные стрельбы. Сложного в учебе ничего не было, но реальный опыт был получен в боевой обстановке.

Где были ваши позиции? Вы сразу попали на первую линию обороны?

Уже 1 апреля в 5 утра мы выехали с базы. На КамАЗах нас повезли в Белгородскую область. Но по разведданным, стало известно, что нашу колону могли ждать на границе враги, поэтому линию разграничения мы пересекли на сутки позже. Батальон проложили в районе поселка Казачья Лопань. Оттуда мы и зашли на Украину 2 апреля, где и оставались до конца месяца без выходных. На батальон поставили шесть 82-миллиметровых минометов. Четыре минометных расчета остались на границе, и два расчета отправились в поселок Цуповка. До нас там занимали позиции морские пехотинцы, которые и выбили украинцев из этого поселка. На передовой оказалась два миномета и два взвода батальона — так целый месяц мы и удерживали село. Каждый день мы расстреливали от 50 до 100 мин на два миномета.

Как вы оцениваете моральное состояние бойцов?

Много бравады было у людей. Многие вначале не понимали, зачем они тут оказались, и что их ждет настоящая война. После первого обстрела часть людей просто сдали оружие и ушли. Морально не все были готовы к войне. Первое ранение или смерть человека не воодушевляли. Некоторые просто уходили — через полторы недели после моего ранения на передовой осталось только 30 человек.

Но кто остался — стали настоящими воинами. Воевал плечом к плечу с храбрыми и смелыми людьми. Никто из них не ушел, а оборону мы держали до конца. В моем минометном расчете самым молодым был 42-летний пенсионер МВД с опытом чеченской войны. Самым старым оказался разведчик - ему исполнилось 55 лет с опытом только срочной службы рядовым. За месяц боевых действий было ранено два человека, включая меня, но, к сожалению, командир взвода погиб.

Как удалось более месяца сдерживать атаки врага?

Учились мы воевать можно сказать методом «тыка». Через несколько дней мы пристреляли все приметные цели перед селом. Каждой потенциальной цели присвоили свой номер. Теперь для открытия огня достаточно было получить от наблюдателя условный номер цели.

На следующий день после того, как мы заняли позиции, к нам в гости прибыли смежники с соседнего участка — военнослужащие Народной милиции ЛНР. Ребята молодцы, с 2014 года защищают Донбасс. И нам очень помогли, рассказали много нюансов боевой работы и помогли определить точки, откуда украинцы обстреливали Цуповку. В первое время украинские мобильные минометные группы выезжали на УАЗиках в заранее определенные точки и оттуда сразу открывали огонь по пристрелянным целям.

Что было плохо — так это отсутствие связи и взаимодействия с «соседями» - формированиями, которые занимали смежные участки линии боевого соприкосновения. Что там творилось, мы просто не знали. Если бы нас атаковали не два танка, а десять, наши два взвода и минометы просто смели бы. Однажды из-за отсутствия взаимодействия мы вражеский коптер приняли за свой, так тот бомбочку скинул прямо в окоп, сразу пять раненных. Противодронной защиты весной прошлого года в батальоне не было.

Давление врага ощущалось постоянно?

Обычно украинцы атаковали группами человек по сорок. Идут по лесополосе люди с зелеными повязками начинаем по ним стрелять, они — по нам. С 5-6 часов утра начиналась перестрелки. Только солнце встанет - начинаются обстрелы. Они пытались нас вычислить. Если видели в небе коптер, то сразу пряталась. 

Каждый день велись обстрелы. Мы вычисляли их позиции, они - наши. Перед селом оборудовали позицию наблюдателя. Оттуда он по рации сообщал о передвижении врага. Связью приходилось пользоваться осторожно — канал связи оставался открытым для любой прослушки. Во время радиообмена ничего тайного старались не говорить. Передавали самые общие вещи — прицел, дальность. Для связи с командованием батальона и штабом провели полевую проводную телефонную линию.

Неоднократно были попытки прорыва нашей линии обороны. За месяц было три крупных атаки, наш батальон их отразил. Первый бой был трудным — едва не дошло до рукопашной. Второе столкновение перенесли легче. Мы засекли украинцев еще когда они шли по лесополосе, а в поле положили их минами. За месяц было три больших атаки, самая опасная пришлась на конец апреля, когда у «хохлов» появилась бронетехника. А 26 апреля пошли в атаку два танка, отбиться смогли только с помощью гранатометов. Выстрелы к гранатометам нам достались от морпехов. Один танк мы подбили рядом с селом, а второй сумел прорваться внутрь застройки. Для его уничтожения потребовалось девять выстрелов из гранатомета. Механик - водитель остался в танке. Пехоту в это время мы уничтожили или рассеяли минометным огнем, к деревне добрались несколько человек, мы потом их уничтожали. Среди убитых украинских военнослужащих были чернокожие наемники.

Стрельба была настолько интенсивной, что у обоих минометов произошел «аборт» - мины заклинило в стволе от перегрева. Пришлось во время боя снимать трубу миномета. Один человек аккуратно вынимает трубу с опоры и переворачивает ее, второй бьет по трубе палкой, а третий сразу ловит мину, потому что от удара о землю она может взорваться и убить весь расчет.

Сталкивались с иностранными наемниками?

Уже тогда у украинцев были подразделения с иностранцами, на нашем участке появлялись время от времени и отряды «Кракена» (признан террористической организацией и запрещен на территории России). Мы их попытки передвижения блокировали. Бронетехники у нас не было — единственный бронеавтомобиль «Тигр» подбили еще в начале месяца. От морпехов нам передали танк, позиция которого находилась в капонире. Но он в итоге также был подбит.

Как вы получили ранение?

28 апреля я получил тяжелое осколочное ранение в область груди. В пять утра нас подняли по тревоге для занятия новой позиции. Я тогда спросил у командира — есть ли на новом месте окопы для защиты от осколков. На месте же оказалось, что позиция представляла собой лесополосу, к тому же пристрелянную украинцами. Наши минометные расчеты сразу попали под огонь противника. Нас просто раздолбили. Из 12 человек шестеро получили ранение. У меня получилось самое тяжелое ранение. На месте перевязали, на КамАЗе водитель, который тоже был ранен, вывез с позиции раненных в тыл. Мне сделали одну операцию в Белгороде, потом самолетом переместили в Москву, где сделали еще одну операцию. 10 июня меня выписали на гражданку. На тот момент состояние здоровья было очень плохим из-за тяжелого ранения: пять переломанных ребер, четыре ребра были раздробленными, повреждение легкого. Спустя год вся левая сторона тела постоянно болит.

После ранения вам оказывается медицинская помощь, вы попали в программу реабилитации?

Я обратился в поликлинику Волгодонска для получения инвалидности в июле, но никакой помощи со стороны врачей для прохождения медицинской экспертизы просто не получил. В итоге направление на комиссию я получил только в феврале 2023 года. В местном отделении бюро медико-социальной экспертизы председатель комиссии Сергей Докучаев принял все документы, после чего отправили в город Ростов. Приехал в назначенное время, на комиссии под председательством врача Каринэ Джаникьян меня продержали целый день. И в конце дня мне сообщили, что в получении инвалидности я не нуждаюсь. Фактически после ранения я остался без реабилитации и медицинской помощи - дорогостоящие лекарства приходится приобретать за свои средства, а работать не мог из-за нетрудоспособности по ранению, - рассказал волгодонец.

Отказ в предоставлении инвалидности

Вам в итоге присвоили статус ветерана?

Сразу после выписки из госпиталя я пошел в городской военкомат доложить о прибытии после ранения. Сотрудники военкомата сразу собрали все документы для получения статуса ветерана боевых действий. В итоге наш Южный военный округ дал отказ в получении статуса ветерана, обосновав это тем, что добровольцы официального статуса еще не получили. По прошествии 10 месяцев статус ветерана боевых действий так и не был получен.

С чем связана такая ситуация?

Мы не подписывали контракт. Вместо него мы писали заявление по такому виду: «Прошу принять меня добровольцем» и так далее. Сроки службы по заявлению не определялись. Поэтому статус у нас был совершенно непонятный. Перед отправкой в зону СВО генерал вышел перед строем и говорит: «Ну ребята, хотя бы месяц продержитесь». Другим следствием отсутствия контракта было то, что люди уже на фронте могли просто сдать оружие и уехать домой! Остановить отток людей было просто невозможно. У нас через неделю пребывания в Харьковской области много таких «уклонистов» накопилось. А те, кто оставались, и продолжали держать оборону, несли двойной риск. А вот сейчас добровольцы уже подписывают полноценный контракт с определенными сроками службы и уголовной ответственностью за дезертирство. Сейчас, если боец-доброволец получает ранение и его не комиссуют по состоянию здоровья, то после выздоровления он возвращается на передовую.

Отказ в предоставлении статуса ветерана. В военном ведомстве не смогли правильно составить отказ - имя и отчество волгодонца перепутали.

Президент России поручил решить проблемы добровольцев

Семья каждого участника специальной военной операции должна быть в зоне постоянного внимания, окружена заботой и почётом. На их нужды нужно откликаться сразу, без волокиты.

Послание Президента России Владимира Путина от 21 февраля 2023 года

Еще в феврале 2023 года стало известно, что власти рассматривают вопрос о соцгарантиях для добровольцев - бойцов батальонов БАРС. Тогда омбудсмен по правам ребенка Мария Львова-Белова рассказала президенту Владимиру Путину, что семьи военнослужащих, которые находятся в зоне боевых действий, не получают соцгарантии наравне с семьями военных. Она назвала это «маленькой несправедливостью».

- Рассматриваем этот вопрос, так что вы попали прямо в точку, и все ваши предложения по этому направлению просто сформулируйте. Мы учтем их, - ответил президент Владимир Путин.

Андрей Бачинин и его сослуживцы надеются, что они смогут получить медицинскую помощь и все положенные льготы, ведь защита Отечества — это священный долг, о котором государство не должно забывать.

Константин Прибрежный